Юбилей легендарного снайпера из Забайкалья

12 августа отметили 125 лет со дня рождения Семена Даниловича Номоконова, снайпера, прозванного сослуживцами «Таёжным шаманом», участника Великой Отечественной и советско-японской войн, уничтожившего 367 фашистов и самураев, награжденного орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны, дважды - Красной Звезды и медалями.

 Eщe пpи жизни o нем пиcaли гaзeты, лeгeндapнoмy cнaйпepy пocвящaли cтиxи. В 1963 году в Читинском книжном издательстве вышла книга «Трубка снайпера» забайкальского писателя Сергея Михайловича Зарубина. 
Отрывки из книги «Трубка снайпера»:
«…В эвакохозяйственном взводе 348-го стрелкового полка состоял рядовым уроженец села Делюн Читинской области Семён Данилович Номоконов. Малограмотный, как записано в его красноармейской книжке, 1900 года рождения, тунгус-хамниган по национальности, плотник, призванный по мобилизации Шилкинским райвоенкоматом, в армии ранее не служивший.
Вначале Номоконов резал хлеб в полевой кухне — не угодил повару. Послали укладывать и связывать обмундирование на складе — перепутал размеры одежды и обуви…»
Затем его ранило, и он попал в госпиталь:
«… Подавленный, мрачный, лежал солдат в полевом госпитале. Номоконов плохо слышал, но как только рана затянулась, его выписали. Весёлый, добрый военврач знаками показал, что колхозный плотник должен оставаться при госпитале и делать костыли… Ежедневно приходили люди в белых халатах, хвалили мастера, забирали костыли — тщательно оструганные, отшлифованные стёклышком, и грубые, ещё не отделанные. Мимо столярки проезжали и проходили на запад войска. С затаённой обидой смотрел Номоконов на молодых и сильных солдат и недоумевал. Ему, человеку из тайги, не дали винтовки.
… Однажды утром встревоженно засуетились люди. Возле госпиталя стояли санитарные машины, грузовики и подводы. 
— Немцы близко, — заглянул в столярку хирург. — Собирайтесь, товарищ санитар, с нами поедете.
— Санитар? — переспросил Номоконов. — Это как?
— При госпитале будете, — сказал хирург. — Сейчас соберите инструмент и — на машину! Долго ещё придётся лубки и костыли делать. Торопитесь!
— Хорошо, доктор…».
Однако, сибирский охотник, привыкший из обычного ружья бить белку в глаз, чтобы не испортить шкурку, не мог не попасть в снайперское подразделение.
«… Обрадовался Номоконов, когда пришёл во взвод лейтенанта Репина. В блиндаже было четверо. Встали и приветствовали нового солдата снайперы Степан Горбонос, Сергей Дубровин и Иван Лосси. Подошёл высокий черноголовый солдат с раскосыми, вдруг блеснувшими глазами. Тихо, с едва уловимым трепетом Номоконов сказал несколько слов на бурятском языке, который хорошо знал. Тот ответил. Тогон Санжиев, земляк! Присели на лавку, положили друг другу руки на плечи, заговорили по-русски.
В селе Агинском Читинской области, на пятидневных курсах всеобуча какой-то командир не пожалел Санжиеву десятка винтовочных патронов, и меткому от природы стрелку не пришлось работать в хлеборезках. Он сразу же занял своё место на войне.
— Много набил? — спросил Номоконов.
— Цель всегда найдётся, — сказал земляк. — Воюем помаленьку. Ночью опять выхожу караулить.
Номоконов облегчённо вздохнул. Он понял, что теперь прочно свяжет свою судьбу с людьми, которые охотятся за гитлеровцами…».
Название книги Сергея Зарубина связано с привычкой заядлого курильщика не выпускать трубку изо рта. Свои победы над немецкими солдатами и офицерами он отмечал на трубке, выжигая на ней точки. Однажды пуля немецкого снайпера выбила изо рта его драгоценность. И тогда подарили Семену Номоконову раритетную трубку из слоновой кости.
«… А на другой день в блиндаж к снайперам зашёл щеголеватый лейтенант. Он спросил, кто из солдат — Номоконов, а когда ему ответили, подошёл и протянул небольшую чёрную шкатулку:
— От командира дивизии.
Номоконов раскрыл шкатулку и ахнул: в ней была трубка слоновой кости, перевитая у мундштука золотыми колечками.
— Эту трубку берег наш генерал, — сказал лейтенант. — Он получил её на память от своего командира полка. Давно, ещё в Гражданскую войну, когда был рядовым красноармейцем… Можете продолжать учёт, товарищ Номоконов. Ставить точки, делать зарубки… В общем, командир дивизии просит вас курить из этой трубочки и почаще давать прикуривать немецко-фашистским захватчикам…».
И Семен Данилович давал прикуривать фашистам до самой Восточной Пруссии.
Не пришлось сдать снайперскую винтовку после Дня Победы. Погрузка в эшелон, длинный путь на восток, Забайкальский фронт…
«…Снайперы 221-й стрелковой дивизии продолжали уничтожать японских солдат-смертников. Неожиданно выползали они из тайных огневых точек на Хинганском хребте, били по одиночным машинам и связистам, обстреливали гурты скота. В квадрате, где работали снайперы отделения старшины Номоконова, стало тихо лишь 19 августа 1945 года…
22 августа 1945 года начальник штаба 695-го стрелкового полка капитан Болдырев, прочитав все записи в «Памятной книжке» снайпера, подвёл итог:
«Всего, по подтверждённым данным, в боях за честь, свободу и независимость Советской Родины, за мир во всем мире снайпер товарищ Номоконов уничтожил 360 немецко-фашистских захватчиков, а на Забайкальском фронте — семь солдат и офицеров японской армии. В моменты контратак или дни наступательных боев результаты работы снайпера узнать было нельзя, врагов он убил больше».
— Пусть так, — перебирает Номоконов документы. — Тоже ладно… Маленько побольше, правда…».
Bepнyвшиcь дoмoй, Ceмeн Дaнилoвич тpyдилcя в coвxoзe, плoтничaл. Дo и пocлe вoйны втopaя cyпpyгa Mapфa Bacильeвнa poдилa eмy пятepыx дeтeй. Cтapший cын Bлaдимиp, тoжe cнaйпep, вoeвaл c 1944 гoдa, yничтoжил 56 вpaгoв и дoшёл дo Бepлинa. B 1960-e гoды гepoй вoйны вмecтe c ceмьeй пepeexaл в ceлo Зyгaлaй, где yмep в 7З гoдa и тaм жe был пoxopoнeн.

Д.Базарова,
Агинская краевая 
библиотека 
им.Ц.Жамцарано.