Спустя годы. По следам одного письма
Судьба солдата на войне бывает непредсказуемой. Об этом письмо Аюра Цыреова, однополчанина Нимы Самбаева, погибшего в Сталинградской битве, о трудной боевой судьбе нашего земляка, которое является памятью тому, кому оно посвящено, и тому, кто его написал. Хотя письмо написано 25 лет тому назад, но оно позволяет проследить фронтовую судьбу одного из не вернувшихся с войны солдат-цаган-ольцев.
«Директору музея т.Лхамажапову, с.Цаган-Оль.
Ваше письмо от 24.01.1975 г. получил и за это очень благодарен Вам. По поводу Самбаева Нимы сообщаю следующее. Он, по его словам, до войны жил, насколько помню, у старшей сестры, родителей у него, вроде, не было. Работал в колхозе табунщиком. Образование у него было не больше четырех классов, с 1923 года рождения, цвет лица – белый, телосложением плотный, круглолиц. Характер у него был мягкий. Вспоминая про Родину, он иногда плакал.
В августе 1942 года после тяжелых боев с превосходящими силами немцев наш 435-й отдельный танкоистребительный дивизион 321-й стрелковой дивизии (впоследствии 82-я гвардейская дивизия) занял оборону на западном берегу реки Дон в районе Клетского. Однажды во время некоторого затишья мимо нашей батареи в сторону передовой шел боец нерусской национальности. Я подумал, что идет казах или киргиз, крикнул ему: «Юлдаш, хаайда браасгм?» («Друг, куда идешь?»). Он ответил, что не казах, а бурят. Тогда я от радости подбежал к нему и спросил, из какой местности он родом и куда направляется. Он ответил, что из Цаган-Оля, фамилия Самбаев, служит в нашей же дивизии, идет после короткого лечения в санбате на передовую, в свою часть. Тогда я стал его изо всех сил уговаривать, чтобы он остался у нас в батарее. В то время я был командиром орудия, и у меня не хватало ящичного, т.е., подносчика снарядов. Наконец, уговорив его остаться, провел к командиру батареи. Он формально зачислил ко мне и договорился о его переводе в свою часть. Таким образом, в нашей части оказались мы, два бурята-земляка. Накормив своего нового друга, я стал инструктировать и показывать ему орудие. В это время мы получили команду открыть беглый огонь по немцам. Самбаева, как новичка, я отвел в запасной окоп позади огневой позиции и велел при выстреле открывать рот во избежание нарушения ушных перепонок. Он ответил, что выстрел по пушкам для него ерунда, видел еще хуже, не стал залезать в окоп, а остался стоять, заложив руки по бокам, как заправский генерал. После нескольких залпов я оглянулся и не обнаружил друга на прежнем месте. После отбоя, когда я подбежал к нему, то нашел его на самом дне окопа. Оказывается, залп нескольких орудий настолько его ошеломил, что он сразу решил уйти в свою часть. Пришлось мне опять уговаривать его. Впоследствии он стал хорошим артиллеристом, я постепенно приучал его стрелять из пушки. Вместе с ним мы 19 ноября 1942 года перешли в наступление на Донском фронте, участвовали в окружении сталинградской группировки немцев. Во время тяжелейшего танкового боя с группой армии фельдмаршала Манштейна, которая прорывалась к окруженной группировке, я в конце декабря 1942 года был тяжело ранен в руки и ногу в районе Тормосин (Морозовское направление). В том бою пять человек из орудийного расчета были убиты, я с наводчиком ранен, а Самбаев с Шеломенцевым, которые возили на санках снаряды, остались живы. Орудие наше тоже было разбито вдребезги. Как в тяжелом бреду, помню Самбаева, который плакал надо мной и твердил, что он домой не сможет вернуться, и наказывал мне, чтобы я разыскал его родных и сообщил, как вместе воевали.
После возвращения я два раза писал в Цаган-Оль, спрашивая о судьбе Самбаева, но так и не добился ответа. В 1944 году вернулся с фронта Шеломенцев, тоже после тяжелого ранения, и сообщил, что после меня был убит Самбаев, но подробности не сообщил. Больше сообщать о чем-либо не могу. При мне он был представлен к награждению медалью «За отвагу». Было бы хорошо, если бы вы сообщили более подробно о Самбаеве.
С приветом Аюр Цыренов.
6 февраля 1975 года. пос.Агинское».
Одним приказом 321-й стрелковой дивизии от 30 декабря 1942 года Аюр Цыренов награжден орденом Красной Звезды, Нима Самбаев – медалью «За отвагу». Нима Самбаев долго воевал в действующей армии и погиб. Он умер от ран в декабре 1943 года в эвакогоспитале. Его прах покоится в сталинградской земле. Автор письма Аюр Цыренов умер в феврале 1994 года.
У скромного 19-летнего парня оказалась короткая жизнь. Как он хотел жить! Как хотел возвратиться на Родину! Но он, видя ежечасно, ежедневно, ежесуточно гибель своих боевых товарищей, их тяжелые увечья, понимал и чувствовал, что трудно остаться живым в этом пекле войны.
Б.ЛХАМАЖАПОВ,
народный музей
с.Цаган-Оль.
Май 1990 года.
